Хьюстон, 2030: Нулевой Год - Страница 136

136

Урагану дали неправильное имя, вдруг подумал Марк. Его надо было назвать не «Артур», а как старинный револьвер Кольта, «Уравнитель». Ещё с неделю назад, в Хьюстоне существовало социальное неравенство. Мой двухэтажный дом, в хорошем районе, был куда больше и куда комфортабельней, чем твоя жалкая лачуга в трущобах. Ты купался в грязном пруду, а я принимал цивилизованный, и даже почти тёплый душ (даже если для этого мои дети должны были привозить воду из водохранилища в одной миле [прибл. 1,6 км] от дома). Я служил в федеральном агентстве, а ты – рылся в вонючем мусоре на Куче. Твои дети были одеты в лохмотья и постоянно ходили босиком, а у меня хватало денег покупать детям почти новую одежду на толкучке. У моих детей даже были сандалии из старых покрышек, которые младшие, правда, почему-то категорически отказывались носить. Я был верхушкой среднего класса, а ты – всем, чем угодно, но не средним классом… А теперь, у нас всё уравнялось. Теперь мы все живём в одинаковых трущобах и варим похлёбку на одинаковом высушенном навозе. Средний класс – уничтожен как класс! Возможно, это приближается «Нулевой Год» из этой печальной книжки о Пол-Потовской Кампучии?

Глава 27

Когда Марк снова открыл глаза, солнце уже клонилось к закату. Клэрис сказала, что Марк неожиданно погрузился в глубокий, спокойный сон, и она не решилась его будить. К удовольствию Марка, на этот раз никаких снов ему не снилось. Очевидно, его организм начал потихоньку избавляться от «КТСТ номер пять». Теперь Марк чувствовал несильную боль в плече, зато его мышление не было больше раздвоенным.

— Странно, что Мэри и все остальные ещё не пришли, — сказала Клэрис, — Я послала им сообщение в два часа.

— А не проще было позвонить? — спросил Марк.

— Не проще. В нашем тупичке мобильной связи больша нета. Патрик и Памела ездят забирать электронную почту два или три раза в день.

— Как это – забирать почту?

— Да примерно так же, как наши «восточные соседи» делали последние пол-года. Садишься на велик и едешь пару миль в сторону нашего местного рынка. Как только у тебя есть сигнал, телефон загружает почту и говорит: «Би-и-и-п.» Тут можно разворачиваться и ехать обратно.

— Они сказали, когда это починят?

— Телефонные ремонтники сказали, что у нас в районе нету ничего, кроме трущоб. А значит, у нас нету приоритета. Может быть, починят. Через месяц или около того.

Вот даже как, подумал Марк, наш район даже официально уже считается «трущобами». «Нету приоритета». Связь может и починят, но придётся подождать. Если только разборщики не доберутся туда раньше ремонтников. Но самое интересное, что никого это, похоже, не волнует. «Кондишенинг», в чистом виде. Вода в кастрюльке уже почти закипает, а лягушкам – наплевать. Привыкли.

— А как вы телефоны заряжаете? — спросил он.

— В доме на углу, у них сохранились солнечные батареи. Дамиан, тот парень без кистей рук, новый бизнес открыл: зарядка телефонов. По десять баксов за штуку.

Импровизированная ширма вдруг распахнулась, и Марк увидел своих первых посетителей. Бен, Алекс и Натали принесли от имени всего Участка открытку с пожеланием скорейшего выздоровления. Из трёх посетителей, только Алекс выглядел более или менее презентабельно: в измятых, но довольно чистых форменных брюках, в полицейской рубашке и в сандалиях. Бен и Натали оба были в испачканных комбинезонах для работы на месте преступления. Бен был в резиновых сапогах вместо его обычных офисных туфель, а Натали – вообще без обуви.

— Вот наш герой! — воскликнул Бен.

— Ага, «герой». Чтобы получить пулю – много ума не надо. Рад видеть вас, ребята, — улыбнулся Марк коллегам, — А почему вы в комбезах? Прямо с места преступления, или как?

— Или как, — вернул улыбку Бен, — от моего дома ничего не осталось, так что Алан любезно одолжил мне свою спецодежду. У Натали – та же ситуация. Как говорят в трущобах, дома больша нета. У нас в Участке сейчас вроде как ночлежка для бездомных полицейских. Кстати, Участок тоже затопило немного, но там мы почти всё дерьмо уже отмыли.

— Ой, как же твоя семья, Бен?

— О, не считая разрушенного дома, всё в порядке. Сильвия и дети ушли к её родителям, в Бренхейм. Сразу после наводнения я им скомандовал: бросайте всё к чёртовой бабушке и сваливайте отсюда, пока город не закрыли на карантин или что-то в том же духе. Велосипед у нас остался всего один, так что им пришлось топать пешком. Девяносто миль. Но они уже больше пол-пути прошли, слава Богу. Сильвия звонила, сказала: дойдут, без проблем. Вообще хорошо, что они ушли. Насчёт карантина – я как накаркал. Ты в курсе, у нас в городе – холера?

— Да. Про холеру – Клэрис уже мне сказала. Надо быть осторожным, не есть и не пить что попало.

— Говоря про еду, мы тут собрали немного. Это от всего Участка. — Пластиковый пакет перекочевал от Натали к Клэрис. Внутри оказались подарки: две маленькие баночки консервированного тунца из военных пайков (датированные 2023 годом – где они нашли такое сокровище?) банки с мёдом и домашним вареньем, и буханка свежеиспечённого хлеба.

Бен достал из кармана и приложил к подаркам тоненькую пачку измятых банкнот. — Извини, старик. Тут не очень много. Всё, что смогли собрать в Участке. Но сейчас с деньгами в Хьюстоне напряжёнка, сам понимаешь. Что касается криминальной обстановки, ты не поверишь, сколько на нас свалилось работы после наводнения. Только на нашей территории – от четырёх до пяти тысяч трупов. Из них около пятисот – мы не можем просто так списать на ураган.

136