Хьюстон, 2030: Нулевой Год - Страница 33

— Что у нас есть насчёт убитой?

— О, тут всё оказалось куда интереснее, чем на первый взгляд! — воскликнул Алан, — Я позволю Натали объяснить?

Он нашёл фотографию в своём ноутбуке и послал изображение на экран. Под объективом микроскопа было сфотографировано несколько волосков.

— Как обычно, сначала мы делаем внешний осмотр тела, — начала объяснение Натали, — Эти волоски – от пяти разных лиц. Номера с третьего по седьмой – положительно из промежности. Вот из этих двух волосков – слева, видите, там есть луковицы? Нам удалось поднять ДНК. Это ДНК двух разных мужчин, и это не ДНК Николаса Хобсона. И не от близкого родственника жертвы. Все последовательности различаются.

— Ты, Марк не поверишь, сколько испорченной крови мне стоило убедить нашего дорогого босса, чтобы он позволил нам использовать ещё один комплект для анализа ДНК… — мимоходом заметил Алан, — Бюджет трещит, он сказал. Бюджет, моя задница!

— Я знаю, Алан, что ты всегда умел убеждать людей. Как ты обозвал Бенито в этот раз?

— Как я его обозвал, останется между нами двумя… Мы тебе ещё главного не сказали. Продолжайте, Натали!

— Самое главное – у женщины сделана стерилизация. Маленький шрамик на животе, вот, фотография… Притом, похоже, что одновременно со стерилизацией ей делали поздний аборт. Если бы не лобковые волосы от нескольких мужчин, это могло бы означать что угодно. Мало ли у кого какие обстоятельства. А в комбинации с волосками от разных мужиков – практически однозначно… Наверняка проститутка, — продолжила мысль Натали.

— Причём, она явно работает… то есть: работала на кого-то. Те, кто занимается самодеятельностью, редко решаются на стерилизацию, — добавил Алан, — Да сейчас и денег это стоит… После того, как аборты и стерилизации запретили, те доктора, что ещё остались в этом бизнесе – взвинтили цены до небес. Реально, только крупный сутенёр может поднять бабки, чтобы сделать лапароскопическую стерилизацию.

— Это могло бы объяснить, почему мужчина не постеснялся отстегнуть протез. Если девушка делает секс за деньги, у неё нет большого выбора. Однако, это совершенно не объясняет термос и печенье. Как вы представляете себе кого-то, кто нанимает проститутку только затем, чтобы угостить её чаем? Кроме того, на женщине не было лицензии.

— Ну, отсутствие лицензии ничего не значит, — возразил Том, второй эксперт, — На каждую лицензированную приходится по крайней мере три нелегалки.

Это было сущей правдой. Несмотря на пять лет непрерывных усилий, которое правительство затратило, чтобы зарегистрировать (и обложить налогами) проституток, большинство «работниц» по-прежнему предпочитало оставаться без регистрации.

— Но, в маловероятном случае, что она зарегистрирована, но почему-то избавилась от ошейника, мы можем довольно быстро просканировать базу ЗППУ для сличения отпечатков пальцев.

— Предложение правильное, Том, только ты немного опоздал, — улыбнулась Натали, — По моей просьбе, базу ЗППУ ещё вчера проверили. Без результата…

Аббревиатура ЗППУ означала «Зарегистрированный Провайдер Половых Услуг», но большинство переводило её как «Заплати и Получай Полное Удовлетворение».

— Ваша находка может получить положительное продолжение, — предложил Марк. — «Путь Спасения» устраивает похороны нашим жертвам завтра в десять. У вас, ребята, найдётся кто-нибудь надёжный в районе кладбища Округа Харрис? Надо, чтобы этот кто-то не имел никакого отношения к Полиции. Предпочтительно – девушка, это более типично. Мы оснастим её хорошей видеокамерой, и пусть она поработает в качестве «добровольного помощника телевидения». Вреда не будет. Мы на самом деле отправим запись на «SRTV». Чем больше людей услышат об этих убийствах, тем лучше.

Алан улыбнулся, — Ты, случаем, не ожидаешь, что преступник ни с того, ни с сего припрётся на похороны, не так ли?

Они уже пробовали этот трюк несколько раз и раньше, но без успеха. «Шелдонский Мясник», видимо, подозревал, что его могут заснять на камеру.

— Нет, это не то что я имею в виду. Если жертва действительно была проституткой без лицензии, завтра на видео мы вполне можем увидеть её сутенёра. Он, вероятно, захочет узнать, куда делась его «работница» и придёт посмотреть, кого хоронят.

— Я могу сама пойти, — предложила Натали, — Оденусь, как для работы на свалке.

— Нет, никто из нас не подходит. Наши лица мелькали на телевидении уже несколько раз. Сначала я сам хотел пойти на похороны, но думаю, что незнакомая никому девушка с камерой даст нам лучшие шансы.

— Если вообще хоть какие-то шансы есть… — кивнул Алан.

— Кроме аборта и стерилизации, вскрытие женщины дало ещё что-нибудь? — спросил Марк.

— Всё то же самое. Убита двумя ударами того же ножа. Первый был в середину левого лёгкого. С поворотом лезвия вдоль рёбер. Профессионально. Вторая рана была на шее, но девушка уже была практически мертва. И, наконец, разрезы на ягодицах и бёдрах. Это уже посмертные раны, однозначно.

Они пролистали на экране бесконечные фотографии жертв в разных ракурсах. Марку вспомнились краткие определения из психологического профиля «Мясника», они когда-то получили из штаб-квартиры ФБР: хорошо организован, обладает высоким интеллектом, знаком с возможностями современной криминалистики, уделяет пристальное внимание деталям, предпочитает полностью контролировать ситуацию…

— Что ещё у нас есть?

— Полный стандартный набор. Перчатки с пупырышками, табельный армейский нож… Самое интересное, конечно: велосипед. Помните, я говорила Вам про отпечаток задней звёздочки велосипеда на джинсах девушки?